В Твиттере обсуждают тред владелицы бренда «Мам, купи» Дарьи Зарыковской. Девушка рассказала, что ее любимый маркетплейс Ozon беспощадно поступил с мерчем блогера-миллионника Лиззки, реализацией которого она занимается. По ее словам, компания неожиданно забанила весь товар — а все из-за того, что там недосчитались цветов радуги. В переписке с Дарьей менеджеры Ozon заявили, что на толстовках их шесть, как на флаге ЛГБТ-сообщества, вместо привычных нам семи.

Тем временем пользователи призывают компанию к ответу и активно отмечают страницу Ozon в комментариях.

Сама Лиззка инцидент пока не прокомментировала. Ozon тоже хранит молчание. Что ж, маркетплейс можно понять: в Госдуме вот-вот примут закон, по которому за реализацию товаров с ЛГБТ-символикой юридическим лицам будет грозить административный штраф в размере от одного до пяти миллионов рублей. Делать нечего: больше никакой радуги.

Раз, два, три, четыре, пять, кринж недели я иду искать. Кто не спрятался, мы не виноваты. Тут, правда, никто и не прятался.

На небесах только и разговоров, что о выходках Канье Уэста. На сей раз баталии развернулись в интернет-плоскости. Вся заварушка началась из-за нескромной презентации рэпером своей новой коллекции: там Канье щеголял в толстовке White Lives Matter, что было своеобразной аллюзией на название движения Black Lives Matter. Действия известного enfant terrible по понятным причинам раскритиковала глобальный редактор отдела моды Vogue Габриэлла Карефа-Джонсон (на свою голову). Канье за словом в карман не полез и мастерски парировал все обвинения личными оскорблениями (например, в пух и прах раскритиковал сапоги Габриэллы на одном из фото).

В этот раз скандал не ограничивался двухсторонним обменом любезностями, как это обычно бывает: за Габриэллу вступились модели Джиджи Хадид и Хейли Бибер, дав конфликту новый виток. Спор начал приобретать привкус войны эмо и антиэмо в социальной сети «Мой мир» образца 2009 года.

При всем этом Канье уже успел отрапортовать, что конфликт завершился примирением. Напомним, в свое время рэпер поддерживал Black Lives Matter и даже участвовал в локальных протестах. Что в голове у гения, известно ему одному.

Мы уже писали про выход Канье на минувшем показе Balenciaga в воскресенье, поэтому свежие остроты придержим при себе. Однако увидели вот такой мем и сдержаться не смогли. Голосуем за присоединение к нему шинного человечка Michelin!

Кринж пришел в дом и бывшей жены Канье Ким Кардашьян. Звезда наведалась на Неделю моды в Милане, где завалила экзамен на знание итальянской кухни. Инстадива заглянула в меню и, недолго думая, спросила у официанта, что такое тортеллини. Наткнувшись на стрекот кузнечиков в ответ, Ким пошла было на попятную, но не тут-то было: пользователи Твиттера (запрещен в РФ) уже вовсю поносили ее за безграмотность.

«Ким действительно только что спросила, что такое тортеллини? В ИТАЛИИ?!» –– пишет пользователь @eliza__bitch. Элиза, мы думаем, что важно, чтобы Ким знала, что такое макароны по-флотски, а остальное приложится.

Компания Virgin Atlantic впереди планеты всей, поэтому отменила гендерные стандарты для формы экипажей самолетов. Теперь стюардессы смогут носить брюки, а стюарды –– порхать по самолету в юбках и на каблуках. В принципе, давно пора. Но интересно другое: когда-то владелец компании — сэр и известный филантроп Ричард Брэнсон — проиграл пари другому аэромагнату –– Тони Фернандесу. Поэтому вынужден был обслуживать пассажиров одного из рейсов AirAsia в кокетливом образе стюардессы (по имени Жанна, ага).

Кроме того, Брэнсон въезжал на танке в трехтонную колонну банок Coca Cola, гарцевал в свадебном платье, летал на воздушном шаре через Атлантический океан и написал много умных книг. Человек эпохи Возрождения, что ни говори.

The New York Times решил сотрясти мир кулинарии и представил миру, по их мнению, апофеоз вкусового гения. Это обычный помидор. Рецепт на сайте снабжен продающим описанием: «Вдохновленное кухней в Le Jardin des Plumes во французском городе Живерни, где жил и работал Моне, это блюдо столь же красиво, сколь и необычно...» –– пышет экспрессией описание.

Не поспоришь, пленяет и через экран. Читатели тоже прельстились, но не совсем: поставили блюду четыре из пяти звездочек.

Психолог всея Руси Михали Лабковский считает, что если целей добиться не получается, — значит просто они не имеют ничего общего с истинными желаниями человека. «Многие спешат в загс не потому, что встретили того единственного или ту единственную, а потому что так надо: все подруги замужем, пацаны пристроены, а я что, хуже всех? — пишет Михаил в своем Telegram-канале. — Детей, кстати, заводят по той же причине, вот где настоящая трагедия».

Та же ситуация и с работой. По словам психолога, большинство людей стремятся сделать карьеру и много зарабатывать не потому что хотят чего-то конкретного, а потому что так принято. Основная проблема в том, что не умеют слышать и понимать себя, свои желания. Не умеют отделять свои мысли от навязанных обществом стереотипов, свои желания — от родительских. И, как следствие, часто не понимают и окружающих тоже.

«Часто люди жалуются, что руководитель не понимает, что хорошо бы поднять им зарплату, ребенок не понимает, что надо ходить на кружки, которые мама с папой оплатили, муж не понимает, что все еще надо за женой ухаживать — а даже если понимает, то не знает, как именно...⠀Друзья, пока вы сами себя не поймете, бесполезно ждать этого от окружающих, — говорит психолог. — Так и с мужем, который видит ваше кислое лицо, но ума не приложит, что конкретно ему надо делать, чтобы оно изменилось на "сладкое". А ребенку, может, и не по барабану ваши старания, просто ему фортепиано надоело. И пока вы не научитесь говорить ртом, вы так и будете со всеми конфликтовать до бесконечности».

Вывод такой: нужно учиться слышать и понимать себя, и без усилий и помощи психолога тут не обойтись. Но это, как говорится, уже отдельный разговор.

Однажды во время летних каникул в Лос-Анджелесе Ник Столлингтон познакомился с компанией русских студентов. Среди них был мой знакомый Антон, заинтересовавший американца бойким русским акцентом и абсолютной уверенностью в себе. Ник сразу понял, что Антон из России, поэтому сказал, что очень любит русскую литературу и давно мечтает выучить язык. А еще ему нравится, как он «особенно» звучит. Конечно, не обошлось и без разговоров о прекрасных русских девушках, которые будоражат сознание любого иностранца.

Ник понял сразу две вещи: нужно жениться на русской девушке и осилить «Преступление и наказание». Для этого нужно было знание русского языка. Новые русские друзья научили его ругаться матом: на другое не было ни времени, ни желания. После Ник вернулся в университет и стал искать учителей или курсы по русскому языку, попутно изучая азы на YouTube.

Ник довольно быстро нашел нужные курсы. При этом его не устраивало, что русский преподает не носитель. Однако он решил, что пока этого будет достаточно для получения базовых знаний.

Обучение на курсах строилось по слишком простой системе –– через аналогии с английским. Однако в русском языке есть падежи, спряжения и прочие прелести, о которых в бизнес-школе тактично умолчали. А пока Ник строил предложения по учебнику и потихоньку обогащал словарный запас. Со временем он стал самым успешным учеником на курсе и мог сочинять виртуозные предложения. Параллельно интересовался русскими поэтами: Пушкиным и Блоком.

За какие-то пару лет Нику удалось подтянуть русский язык до пристойного, как ему казалось, уровня. Однако при общении с русскими друзьями и девушками он понимал, что его произношение страдает, а еще оно «слишком английское». Парень схватывал на лету, но признавал, что не понимает не только шуток, но и флирта на русском.

После этого Антон немного «поработал» с Ником и научил его сленговым словечкам и правилам переписки. Теперь Ник владел такими фразами, как: «Салам Казанским, остальным соболезную», «Первый коронный, второй похоронный», а в конце письма мог поставить «Норм» или «Оки».

Я преподаю все что угодно, начиная от латыни и заканчивая русским. Антон предложил мне Ника в качестве ученика, сказав, что нужно подтянуть его произношение и правописание. Мой друг вовсю уверял, что Ник –– гений русского, и ему нужно лишь немного позаниматься, чтобы наконец читать русскую литературу и пленять девушек. А еще добавил, что Ник ищет продвинутого и смешного преподавателя, чтобы изучать язык не скучно.

Сначала мы устроили созвон по Zoom втроем, где говорили на английском. Я засомневалась: а знает ли Ник хоть что-нибудь на русском? После этого мы обменялись номерами. Ник гордо сказал, что знает, что такое русский Фейсбук, то есть «ВКонтакте». Тогда моя уверенность укрепилась.

В WhatsApp Ник просил меня писать ему на русском: так будет больше практики. Первое время он, видимо, стеснялся и писал мне сообщения на своем родном языке.

Первый урок в Zoom был ознакомительным, нужно было понять, какой у моего ученика уровень владения языком. Ник хорошо понимал меня и сам говорил достаточно бегло, что меня порадовало. Мы заговорили о политике, и Ник решил впечатлить меня своими знаниями русской истории. После этого мы перешли к его ошибкам.

Оказалось, что Ник совершенно не умеет склонять и спрягать, ибо он просто не понимал, как это делать, а главное –– зачем.

Главная трудность для Ника была в том, чтобы понять, в чем разница между именительным и винительным падежами, а также уяснить, что в русском языке глагол не обязательно стоит на втором месте, а иногда его и вовсе может не быть.

Ник, как ребенок, восхищался словами «одушевленный» и «неодушевленный», все это время отмечая, какой же русский язык продуманный и красивый. При этом его удивляло, что деревья, например, не обладают душой, поэтому являются неодушевленными предметами. Еще сложнее было убедить его в том, что антиквариат и вообще все старые вещи ее тоже не имеют.

Порой вопросы Ника ставили меня в тупик и заставляли взглянуть на родной язык с совершенно новой стороны. Как-то мой ученик поинтересовался, почему у нас такое нелогичное словообразование. Допустим, есть слово козел мужского рода, а есть производное от него женского рода –– коза. Почему же оса и осел –– не одно и то же животное?

Особенно сложным для Ника было понять, что такое совершенный и несовершенный вид глагола, а также не делать ошибок в «тся» и «ться». Я успокоила своего подопечного, сказав, что с этим правилом справляются не все русские.

Сообщения от Ника в WhatsApp со временем стали логичнее. В Новый год он ездил в Питер к друзьям и провел его, как подобает русскому человеку: где-то в три часа ночи я обнаружила около трех пропущенных в мессенджере, предположительно сделанных на пьяную голову.

Немного после Ник начал несколько раз на дню спрашивать, как красиво ответить девушке в Тиндере. Тогда он выдумал что-то, по его мнению, высокоинтеллектуальное, написав ей, что не готов к физическому обмену жидкостями, зато готов к моральному.

Позднее мы продолжили наши уроки. Я предложила Нику расширить словарный запас: мы читали отрывки из Набокова, смотрели некоторые фильмы (которые он смотрел на английском до этого) и читали статьи на русском.

Ник по-прежнему считает, что русский язык прекрасен, продолжает восхищаться его нелогичностью и богатством.

«Мне кажется, что вам очень повезло, потому что в русском языке много красивых прилагательных для описания улицы, погоды или событий. Ваши книги всегда с саркастическим подтекстом», –– как-то сказал мне Ник.

Тут действительно важно не прогадать. В Москве раздолье подобных курсов, однако нужно обязательно смотреть на имена преподавателей и выискивать более-менее значимые на театральном поприще. В этом смысле мне повезло: половина знакомых учатся в Московской школе нового кино и ходят на всевозможные театральные и стэндап-фестивали. Они-то и посоветовали мне нечто стоящее.

Если таковых друзей нет, то всегда можно поошиваться около независимых театров или училищ и поспрашивать местных — вам с радостью подскажут лучшие варианты. Не исключено, что кто-то даже посоветует своих преподавателей.

Перед занятием меня попросили надеть белый верх, удобный темный низ и не пользоваться косметикой. По словам кураторов, это необходимо, чтобы не отвлекаться от мимики и эмоций друг друга во время клоунских практик. Место встречи оказалось сокрыто от посторонних глаз — настоящий андерграунд.

Занятие началось со знакомства. К моему удивлению, среди присутствующих было много представителей IT-сферы. А мне казалось, что они-то разбираются в юморе! Немало было и актеров, в том числе в состав затесалась пара моих знакомых из театра МОСТ на Маяковской. Потом мы познакомились с преподавателем, который, вопреки моим ожиданиям, оказался вовсе не смешным, а даже наоборот.

Он объяснил, что клоунада — весьма серьезное мастерство, а не хиханьки-хаханьки. В нелегком клоунском деле, по его словам, особенно важны мимика и пластичность тела.

Прежде чем осознать, что же в тебе смешного, необходимо отключиться от всего и «почувствовать свое тело». Для этого мы встали в круг, закрыли глаза и около 20 минут просто громко дышали. После надо было смешно упасть на пол, что оказалось гораздо более трудным, чем могло показаться сначала.

Мои коллеги-клоуны начали стремительно валиться оземь. Кто-то упал сразу, кто-то кривлялся, кто-то пытался уцепиться за соседа. Я же решила падать безэмоционально. Мне казалось, что я выглядела как падающая деревяшка или же актер, который не умеет играть и падает спустя минуту после постановочного выстрела. Однако учитель похвалил мое бездарное падение, сказав, что у меня британская подача движений. Также он отметил парня, унесшего на пол за собой еще пару ребят: удачная отсылка к классическому гэгу 1920-х годов.

Дальше наш педагог принялся рассуждать о том, какой бывает юмор, прийдя к выводу, что физический юмор, которым обычно орудуют клоуны, — самый сложный. А все потому, что физически очень легко быть нелепым и гораздо сложнее отделаться от стыда, чем в случаях, когда ты, например, просто неудачно пошутил.

На курсах клоунады не поймешь, когда преподаватель шутит, а когда говорит всерьез. Мне казалось, что термин «британская подача» звучит слишком нелепо, поэтому надеялась разузнать о ней побольше у самого педагога.

Следующий час занятия мы повторяли за учителем движения. Они казались далекими что от «британской подачи», что от классических клоунских трюков. Он то садился, то вставал, при этом делая это чинно и медленно. Потом подходил к стулу и многозначительно держался за него, даже не пытаясь комично оседлать.

Преподаватель настойчиво повторял, что надо правильно дышать, иначе ничего не выйдет. Как оказалось, это была важная тренировка перед семенящей походкой и настоящим клоунским падением.

Потом мы принялись орать так, будто хотели уничтожить друг друга. Или так, если бы кто-то оставил в нашей утренней яичнице подлую зловонную кучу.

Учитель назвал это первобытным криком и добавил, что он нужен для снятия зажимов в теле. При этом совершенно не важно было, орали ли мы что-то членораздельное или нет, — важнее всего было просто кричать.

И, действительно, наоравшись, мы поняли, что у нас не осталось ни стеснения, ни сил. Разгоряченные, мы уселись на стулья и были готовы продолжать. Тут преподаватель радостно известил нас, что на этом урок окончен.

Стала ли я смешнее? Возможно, для тотальных метаморфоз нужно будет пройти весь курс. Одно я знаю наверняка: больше меня ничего не смущает. И, кажется, курсы клоунады нужны больше для раскрепощения, нежели чем для овладения мастерством смеха. Парадокс!