Бросайте курить, высыпайтесь и займитесь йогой — такие советы дают тем, кто планирует выйти за рамки средней продолжительности жизни. Но современная наука хочет не просто продлить человеческий век: в планах ученых — победа над смертью. Рассказываем, как технологии и наука будущего помогут людям обрести бессмертие.

В научной фантастике людей помещают в криокапсулы — специальные камеры с функцией сверхзаморозки тел, которые позволяют человеку пережить космические полеты на большие расстояния. Превратить сайфай-фантазию в реальность стремятся крионисты, которые уверены, что смерть — это не конец: человека можно заморозить, а в будущем — воскресить.

Крионика сегодня на слуху и двигается к осуществлению своих целей семимильными шагами. Футуролог Данила Медведев называет науку «читерским бессмертием». Пока что ученым удалось только остановить разложение тел с помощью криоконсервации, но из-за отсутствия необходимых знаний и технологий никто не вернулся к жизни после разморозки.

Сейчас крионика находит все больше сторонников — людей, жертвующих свои тела науке после смерти. Надежду на воскрешение в будущем не теряет Пэрис Хилтон, которая заключила контракт с американским Институтом крионики. В российской компании «Криорус» на 2022 год находилось 87 замороженных людей. Волонтер организации Алексей Самыкин, который крионировал умершую от рака мать, объясняет свое решение тем, что в статусе криопациентов люди не мертвы: «У родственников есть возможность посещать хранилище, и они приходят не на кладбище, а в место, откуда их близкие могут вернуться».

В 1972 году американский писатель Мартин Кейдин выпустил роман «Киборг». Его главный герой — астронавт Стив Остин — пострадал в результате аварии: ему ампутировали руки и ноги, которые позднее заменили на инновационные бионические протезы. С годами люди-киборги стали неотъемлемой частью сайфай-жанра, а благодаря технологиям — и нашей повседневности.

Современные бионические протезы — результат скрупулезного труда инженеров, биофизиков, робототехников и дизайнеров. Создаваемые ими биомеханические аналоги рук и ног способны полностью заменить утерянные конечности. Так, российская компания «Моторика» разрабатывает протезы рук, оснащенные мио-датчиками. Приборы считывают электромиограмму мышечных сокращений и посылают информацию в микропроцессор, тот формирует команды и приводит активные части протеза в движение.

Киборгизация затрагивает и внутренние органы: вживляемые в мозг нейроинтерфейсы, бионические легкие и суставы имеют все шансы стать ходовым товаром в недалеком будущем. Уже сегодня компания BiVACOR тестирует (правда, на животных) бионическое сердце — титановый насос, способный запускать циркуляцию крови. Трансгуманисты верят, что искусственные аналоги органов смогут качественно улучшить и продлить жизнь человека. При «поломке» понадобится не терапия, результат которой не всегда можно спрогнозировать, а ремонт или замена «оборудования».

Человеческий организм способен восстанавливать поврежденные ткани, но регенеративная медицина выводит эту функцию на новый уровень. Известно, что за регенеративные функции в нашем теле отвечают мезенхимальные стволовые клетки, терапию которыми рассматривают как потенциальный способ достижения бессмертия.

Такие клетки способны самообновляться и дифференцироваться в различные типы клеток: кожи, костей, хрящей, крови и сердечной ткани. Благодаря своему функционалу они могут быть использованы для замены или «реконструкции» поврежденных клеток, что замедлит процессы старения человеческого организма и продлит ему жизнь.

Отдельное направление регенеративной медицины — выращивание органов. Ученым пока не удалось культивировать полноценное сердце, однако наука продвинулась в выращивании органоидов — крошечных зачатков искусственных органов, полученных из стволовых клеток. Когда исследователи смогут сделать органоиды более функциональными и похожими на настоящие органы, проблема поиска доноров для людей, нуждающихся в новых почке или сердце, отпадет.

В 2020 году Канье Уэст подарил Ким Кардашьян голограмму ее умершего отца Роберта. Для «возвращения из мертвых» была использована технология «дипфейк» — голограмма имитировала голос и манеры Роберта. Этот подарок — одно из достижений индустрии death-tech, которая охватывает все технологии, связанные с человеческой смертью. Именно ее представители работают над достижением цифрового бессмертия.

Согласно одной из гипотез футурологов, в будущем технологии разовьются до такой степени, что человеческое сознание можно будет загрузить на электронный носитель. Цифровая копия личности не будет отличаться от реального человека: она сохранит его характер, поведение и привычки. Нечто подобное в 2016 году после гибели предпринимателя Романа Мазуренко разработал стартап Luka. Его команда собрала переписки, фото и воспоминания близких, на основе которых выпустила чат-бота — он отвечает на сообщения в стиле Мазуренко.

Но цифровой след, какой бы внушительный он ни был, не способен достоверно передать характер усопшего. Чтобы полноценно перенести сознание человека в цифровую реальность, понадобится детальное сканирование и оцифровка мозга, что сделать (пока) невозможно.

В серии детских книг «Молли Мун» Джорджии Бинг юная гипнотизерша покоряет Беверли-Хиллз, внушая нужным людям нужные мысли. В реальности так, увы, не выйдет. Или выйдет? Углубимся в историю гипноза, оценим практику, овеянную эзотеризмом и стереотипами, и поймем, что в ней быль, а что небыль и можно ли быть как Молли Мун.

Человечество обращалось к измененным состояниям сознания испокон веков, вход в транс с помощью гипнотических практик не исключение. Сначала это организовывалось для общения с высшими силами: в древнем мире люди взывали к душам предков, богам, духам и прочим сущностям, потому что испытывали экзистенциальную потребность. Для надежности обращались к разнообразным посредникам между миром горним и миром дольним — шаманам, жрецам и ведунам.

Гипноз процветал в Индии, Австралии, странах Африки, Южной Америки. Там факиры с помощью блестящих предметов заклинали змей, поедали наркотические вещества, устраивали пышные шоу. В XI веке врач Авиценна описал гипноз и его отличия от обычного сна. Потом наступило Средневековье, магические практики стали относить к непристойным. Есть мнение, что гипнотическая традиция от этого сильно пострадала: знание о многочисленных техниках внушения было просто-напросто вымарано.

Наш мир был бы совсем иным, если бы в 18 веке гипнозом не заинтересовался немецкий врач Франц Месмер. Он разработал собственную теорию животного магнетизма, или месмеризма, основанную на самобытных представлениях о физических свойствах материи: полагал, что всю Вселенную пронизывает поток флюидов, в том числе человека. Все бы ничего, но так Месмер лечил своих клиентов от всех напастей: как бы усмиряя потоки флюидов, бегал вокруг и делал театральные пассы руками. Нареканий со стороны больных не было: на сеансах пациенты разыгрывали эмоциональные сцены, рыдали, брыкались и в целом верили, что выздоравливают.

Спустя век Месмера в пух и прах раскритиковал шотландский врач, джентльмен науки Джеймс Брейд, при этом подметивший, что загипнотизированные люди обладают одним общим физиологическим свойством: не могут открыть глаза. Из этого он сделал вывод: гипноз — это особая разновидность сна. Брейд повелевал пациентам концентрироваться на горлышке бутылки, самые самонадеянные его последователи взялись делать операции под гипнозом (якобы под внушением люди могли не чувствовать некоторых частей тела — проверять не будем). И, кстати, именно Брейд назвал гипноз гипнозом — в честь древнегреческого бога сна Гипноса.

Тогда же гипноз становится предметом бурной научной дискуссии в Европе. Так, ряд ученых (так называемая Парижская школа) полагали, что успех предприятия зависит от пациента — того, насколько тот поддается внушению. В спор с ними вступила Нансийская школа, считавшая, что все держится исключительно на гипнотизере и его навыках. Потом гипноз втянули в психоанализ, какое-то время его активно применял Зигмунд Фрейд. Ему удалось добиться определенных успехов, например восстанавливать воспоминания у пациентов. О гипнозе как о внушенном сне тогда уже никто не думал: на фоне модных веяний транс, вызванный гипнотическими практиками, начинает считаться особым состоянием, подобно мостику связывающим сознательное и бессознательное человека.

Наконец на мировую арену выходит американский психиатр и психотерапевт Милтон Эриксон. Он нормализовал гипноз и сделал его частью психотерапии. Новаторским было то, что Эриксон обратил внимание на коммуникацию гипнотизера с клиентом: обычно врач давал пациенту прямые указания, что вызывало сопротивление пациента и препятствовало возможному терапевтическому эффекту. Решено было обратиться к косвенному внушению — оттуда пошли по-всякому уже обыгранные в массовой культуре клише в стиле «вы видите море, вас окутывает теплое облако, вы засыпаете».

С подачи Эриксона возник самый популярный сейчас вид гипнотерапии — эриксоновский гипноз. Его применяют уже более полувека для терапии тревожности, депрессии и неврозов. Иногда гипноз помогает в качестве дополнительного средства для лечения физиологических состояний, например острых и хронических болей, синдрома раздраженного кишечника. Некоторые исследования подтверждают, что эриксоновский гипноз эффективен при соразмерных запросах.

Эриксоновский гипноз основан на недирективном вмешательстве: терапевт общается с пациентом на равных, мягко предлагая те или иные действия, обсуждая его проблемы. Выделяют несколько методов: «отзеркаливание» клиента терапевтом, фиксация внимания клиента на объекте (вспоминаем Брейда с гипнотическим горлышком бутылки) или событии, техники, связанные с попытками пробудить бессознательное клиента (тут все зависит от воображения гипнотизера). Твердо закрепленных сценариев работы с клиентом нет, содержание сеанса гипнотерапии определяется контекстом и запросом пациента.

Некоторые специалисты применяют директивный гипноз. Воздействие на пациента в нем осуществляется в повелительной форме: врач командует «встань», «иди», «спи». Техника вызывает много сомнений, обычно ей предпочитают недирективный гипноз. Также к разновидностям гипноза относят самовнушение (когда мы вводим себя в состояние транса с помощью практик или входим в него невольно, «залипнув» на чем-либо) и фармакологический, или психотропогенный, гипноз (применяют на фоне ввода психотропных веществ при, например, кодировании — эффективность спорная).

Сейчас врачи искушены в методиках, их внимание сосредоточено на попытках установить, что, собственно, представляет из себя гипноз. Мнение о технике как о внушенном сне, как мы писали выше, устарело, поэтому критики перебрались на следующую ступень: активно пытаются выяснить, является ли гипноз физиологическим состоянием. Некоторые адепты так называемого социокогнитивного подхода ратуют за то, что гипноз — это внушенное поведение пациента, чей успех зависит исключительно от его мотивации, то есть нечто сродни плацебо.

Позиция долго преобладала в научных кругах. Однако в один момент апологет гипноза, стэнфордский доктор медицины Дэвид Шпигель обратился к прозе жизни: решил исследовать мозг человека в состоянии гипнотического транса под МРТ. Выяснилось, что разница с мозгом в обычном состоянии все-таки есть: при гипнозе усиливается связь между центрами сознательного мышления в префронтальной коре и островковой долей, отвечающей за координацию сигналов между мозгом и внутренними органами, что позволяет первому лучше контролировать состояние организма. При этом связь между префронтальной корой и сетью пассивного режима работы слабеет, что ведет к тому, что человек хуже контролирует свои действия и приближается к автоматизму.

Сейчас Шпигель активно продвигает результаты своего исследования и настаивает, что гипноз является одним из перспективных методов при терапии различных состояний: предположительно, может быть эффективен при родах, отказе от вредных привычек и лечении разных видов тревожных расстройств. И пусть интегрировать технику в доказательную медицину сейчас непросто (у гипноза нет протокола), она по-прежнему полна скрытых достоинств и может эффективно дополнять классическое лечение. В общем, лучшие годы гипноза еще впереди — все зависит от усилий Шпигеля и того, что будет интересовать науку в ближайшие годы.

Пока ученые гадают, как приспособить гипноз к нашей повседневной жизни, окончательно развеем таинственную дымку вокруг него и подытожим написанное. Вспомним об основных связанных с гипнозом мифах.

Человек теряет контроль под воздействием гипноза. Памятуя об исследовании Шпигеля, скажем, что толика правды в этом есть: человек действительно чуть менее рационален в состоянии гипноза, однако это не наносит существенный ущерб мышлению. Тем более гипноз не порабощает волю (поддаются ему преимущественно по собственному желанию), а гипнотизируемый не становится марионеткой гипнотизера.

Во время гипноза человеку можно внушить ту или иную идею. Установки, транслируемые пациенту гипнотизером, действительно называются «внушениями». Но речь о навязывании идей в сомнамбулическом состоянии транса не идет: внушения начинают работать как минимум в результате психотерапевтического альянса, как максимум — в результате самостоятельной работы пациента.

Гипнотизер должен обладать врожденными способностями. Знаниями и навыками гипноза может овладеть человек, который уже выбрал стезю психолога, психоаналитика или психотерапевта. Без таланта не обойтись, но речь совсем не о даре провидца.

Некоторые люди предрасположены к гипнозу, некоторые — нет. Люди не обладают врожденной толерантностью к гипнозу, грамотный специалист сможет ввести в транс любого согласного на это человека. При этом эффективность практики зависит как от вовлеченности пациента, так и от, например, обстановки.

В состоянии гипноза можно вспомнить прошлую жизнь. Практика регрессии в прошлую жизнь давно развенчана и считается лженаучной.

Гипноз — это особое состояние сознания. Вопрос, как мы знаем, дискуссионный. Однако гипноз не сон и не западание в транс, из которого не вырваться. Мозг загипнотизированного человека действительно функционирует немного иначе, чем мозг в обычном состоянии, однако человек по-прежнему бодрствует и может отдавать себе отчет в своих действиях.

В общем, подходите к гипнозу осознанно и умеренно — и будет вам счастье. Ну и без грамотного гипнотизера никуда, может, он будет даже покруче Молли Мун?

Термин «фригидность» давно исчез из лексикона сексологов, но все еще употребляется в быту по отношению к женщинам, не оправдывающим чужих ожиданий в постели. Рассказываем, как менялось отношение к фригидности и как женская сексуальность стала золотой жилой для производителей лекарств.

Отсутствие либидо, трудности с достижением оргазма или возбуждением — под эти критерии попадают женщины, которых называют фригидными. Термин не сразу обрел негативную коннотацию: на протяжении столетий исследователи считали, что женщины не должны получать удовольствие от секса. Отсутствие заинтересованности в половой жизни со стороны женщины считалось нормой.

Однако в конце XIX века правила изменились, и фригидность стали причислять к патологиям наряду с бесплодием и нимфоманией. За изучение «отклонения» взялись психологи, большинство из которых вдохновлялись идеями отца психоанализа Зигмунда Фрейда. Они утверждали, что правильный женский оргазм бывает только вагинальным, а значит женщины, получавшие разрядку от стимуляции клитора, фригидны.

Заметный след в исследовании патологии оставила Мари Бонапарт — родственница императора Наполеона, психоаналитик и ученица Фрейда. Секс не приносил Мари наслаждения: она диагностировала себе фригидность, причину которой видела в анатомии — большом расстоянии между клитором и влагалищем. Чтобы подтвердить теорию, Бонапарт лично измерила расстояние между половыми органами 243 француженок и расспросила их о частоте оргазмов.

Мари предполагала, что проблему можно решить хирургическим путем, и перенесла операцию по перемещению клитора, но экспериментальное вмешательство не дало результатов. В 1950-е годы Бонапарт отказалась от идеи об анатомических причинах фригидности и с тех пор утверждала, что отсутствие сексуального удовольствия — явление сугубо психологическое и нуждается в соответствующей терапии.

Современная сексология не признает термин «фригидность», который сегодня известен как «гипоактивное расстройство сексуального влечения (гипосексуальность)». Это один из видов женской сексуальной дисфункции (ЖСД) наряду с анаргозмией (неспособностью достичь оргазма) и расстройством сексуального возбуждения. Ученые характеризуют гипосексуальность отсутствием либидо, сексуальных фантазий и оргазмов, и выделяют несколько причин развития. Самые распространенные из них:

• Гормональные нарушения, основной виновник которых — эстроген. Недостаток гормона влияет на либидо и снижает чувствительность половых органов.
• Психологические или социальные факторы. Травма от пережитого насилия, стресс, депрессия или тревога, а также конфликты с партнером могут быть причиной гипосексуальности.
• Физический фактор. Расстройство сексуального влечения может быть следствием заболеваний — например, рака или почечной недостаточности, а также побочным эффектом приема медикаментов: химиотерапевтических препаратов или антидепрессантов.

Для лечения гипосексуальности могут применяться разные методы. Первым делом следует пройти полное обследование — посетить гинеколога, сдать анализы крови и сделать УЗИ органов малого таза. После выявления физических причин расстройства специалисты могут предложить несколько сценариев лечения: эстрогенную терапию или инъекции бремеланотида, которые улучшают кровообращение в органах малого таза. Эффективной может стать и психотерапия, когда причина расстройства связана с пережитым насилием или тревожностью.

Однако женщинам не всегда требуется лечение — многих к нему подталкивает искусственно раздутая проблема сексуальной дисфункции, за которой стоят производители лекарств.

В 1998 году фармацевтический гигант Pfizer явил миру «Виагру» — синюю таблетку для лечения эректильной дисфункции, которая изменила жизнь мужчин и принесла создателям миллиардную прибыль. Корпорации решили повторить успех и принялись за разработку розовых таблеток, призванных решить проблему уже женской сексуальной дисфункции. К распространению препаратов подключили аффилированных врачей, которые должны были «просвещать» пациенток на тему.

Союзу большой фармы и медиков посвящена книга «Продавая болезни: как фармацевтические компании превращают нас в пациентов». Ее авторы — медицинские журналисты Аллан Кассельс и Рэй Мойнихан — разоблачили методы, которые корпорации используют для продвижения своей продукции. К одному из таких относятся программы повышения осведомленности, как это было с кампаниями об эректильной дисфункции в Великобритании. В Соединенном Королевстве строго контролируют рекламу рецептурных средств, поэтому производители таблеток продвигали свои препараты под эгидой просвещения: рассказывая об импотенции, они побуждали британцев обращаться за рецептами.

Те же методы применялись и по отношению к ЖСД, в популяризации которого, уверен Рэй Мойнихан, виноваты фармкомпании. Они финансировали исследования о расстройстве и платили медицинским экспертам за участие в мероприятиях по осведомлению, среди которых отметилась доктор Лора Берман. Известная как «сексперт» и «лицо ЖСД», она посвятила карьеру освещению заболевания в СМИ. За каждое выступление и публикацию, как позднее выяснили журналисты Los Angeles Times, производители лекарств платили Берман около 75 тысяч долларов.

Медикализация женской сексуальности привела к созданию сообщества New View. Группа активистов и ученых развенчивала мифы о сексуальной дисфункции и следила за работой фармацевтических компаний. Когда те планировали выпустить на рынок очередное лекарство от ЖСД и обращались за одобрением в FDA (Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов в США. — Прим. ред.), команда New View предоставляла комиссии документы о нецелесообразности медикаментов и отсутствия у них клинически доказанной эффективности.

Так, трудами активистов на рынок не попал тестостероновый пластырь Intrinsa, за разработкой которого стояли Procter & Gamble. Представители New View обратили внимание FDA на риски тестостероновой терапии и недоказанную связь между сексуальным влечением и гормоном. Пиарщики P&G были готовы к критике и перед релизом пластыря запустили кампанию по его продвижению, предоставив общественности исследование о разработке. Загвоздка была в том, что его опубликовали не в рецензируемом научном издании: основными площадками стали обычные СМИ, а в тексте работы ни слова не говорилось про побочные эффекты и конфликт интересов, на чем также акцентировала внимание команда New View.

Женская сексуальность, считает одна из идеологов New View Леонора Тифер, — уязвимая тема. Долгие годы секс был табуирован, что сегодня вынуждает многих из нас стесняться и замалчивать интимные проблемы, тогда как современная культура раздувает наши ожидания от полового акта. Манипулируя страхами, производители лекарств пытаются внушить женщинам, что сексуальная дисфункция — это проблема, и предлагают препараты для ее лечения.

Повсеместный секс-просвет не остановил медикализацию, а термин «фригидная» не ушел из бытового лексикона — им все еще клеймят женщин, которые не испытывают удовольствия в спальне. Однако все больше исследователей склоняются к тому, что сексуальная дисфункция не всегда поддается медикаментозному лечению, а в некоторых случаях вообще не нуждается в терапии. Более того, она является расстройством только в том случае, когда приносит женщине дискомфорт.

Если от отсутствия либидо пациентка испытывает стресс, продиктованный неуверенностью в себе или страхом потерять партнера, врач должен предложить ей решение. Однако женщине, живущей в согласии со своим телом и сексуальностью, даже при низком половом влечении не нужны ни вмешательства врачей, ни навязчивая реклама медикаментов от фармкомпаний.

Super выяснил, где искать чизкейк с лисичками, картофельные круассаны и самый большой макарони по обе стороны Москва-реки.

ул. Остоженка, 27, к. 2

В июле необистро Geraldine празднует день рождения, в честь которого шеф Роман Палкин презентовал сезонные новинки. В этот раз праздник совпал со стартом «Тур де Франс», а потому вдохновением для блюд послужили города следования маршрута знаменитой велогонки. Гастротур Geraldine стартует в Байоне, на кулинарных традициях которого сказалось близкое соседство с Испанией. В меню город представлен традиционными испанскими закусками пинчос с кальмаром, печеным перцем и анчоусом.

Следующие остановки — Ларенс, где предлагают попробовать карпаччо из красных креветок с земляникой и апельсиновым перцем, Лиможе с томленной в красном вине голенью ягненка и Мулене с барабулькой с горошком и лисичками. Тех, кто добрался до финала в Париже, ждет тартар из утиной грудки с вишней и копченой черешней. Отправиться в путешествие Geraldine можно с 17 июля и до конца августа.

ул. Малая Бронная, 10

В ресторане Lou Lou в самом разгаре сезон лисичек, которые стали главными героями нового меню. Бренд-шеф Леонид Иванов сделал ставку на необычные сочетания с сезонным деликатесом: в пасте лисички соседствуют со страчателлой, в карпаччо из стейка рибай — с понзу. Тема грибов получила неожиданное развитие в десертах, где появился чизкейк с лисичками и мороженым из ряженки. Советуем поторопиться: попробовать сезонное меню в Lou Lou можно до конца июля.

Тверской бульвар, д. 26, стр. 2

Сезонное меню в «Шануар» — гастроколлаборация шеф-повара Эдуарда Архипова и проекта «Патрики Insider», которые подготовили новые завтраки по мотивам кухни времен Марии-Антуанетты. Королева Франции выросла в Вене, поэтому в меню отдали дань уважения австрийскому рогалику — прообразу современного круассана. В «Шануар» круассан подают с рикоттой и свежей малиной, а также картофельный круассан с лисичками и икрой.

Среди героев меню и классический хлеб бриошь с яйцом бенедикт, крабом и черной икрой. На десерт — большой макарони (советуем есть, вооружившись вилкой!) с голубикой и лавандой. Завтраки стартуют 22 июля и будут доступны с 10 до 13 по будням и с 10 до 15 по выходным.

Цветной бульвар, д. 2

В бистро Le Pigeon лето проходит под знаком главных гастрохитов сезона — лисичек и земляники, которых шеф-повара Антон Ковальков и Георгий Троян обыграли на свой ироничный манер. Начать знакомство с новым меню стоит с крем-паштета с фуа-гра, черной смородиной и земляникой, продолжить крем-супом из лисичек. Его дополняют сметаной и хрустящими крутонами, а сверху украшают трюфельный пудрой — так грибной аромат становится еще насыщеннее.

В горячих блюдах балом тоже правят лисички: здесь их подают к томленой ножке ягненка вместе с печеными баклажанами и фисташками, к спарже конфи и картофелю каре и добавляют в классическую пасту. Земляника — главный мотив десертов: йогуртовой панна-котты с кремом из трав, эклера с начинкой из сыра креметте и ромовой бабы. Сезон у земляники и лисичек недолгий, но в Le Pigeon их можно застать ежедневно с 12:00 до полуночи.

«Делу время, потехе час», — любили твердить наши бабушки. И прабабушки. С тех пор мир сильно изменился: теперь потехой, точнее смехом, лечат от болезней, избавляют от депрессии во время лечения в стационаре и не только. Разбираемся, как в медицине используют смех и есть ли от этого польза.

О природе и пользе смеха задумывались еще в стародавние времена. Древнегреческий комедиограф Аристофан считал, что смех является ключевым фактором человеческого бытия и приносит душе очищение. Правда, только благородный смех. Относятся ли к этой категории анекдоты про Вовочку, история умалчивает.

Мысль Аристофана сквозь толщу веков передалась журналисту Норману Казинсу, это было в 60-е годы прошлого века. Мужчину настиг недуг: ему диагностировали анкилозирующий спондилит — болезнь соединительной ткани, провоцирующую костное заращение позвонков. Казинса спас необычный взгляд на медицину и оптимизм: например, он верил, что переживаемые нами эмоции влияют на физиологические процессы. Благодаря психосоматике мы знаем, что это не лишено смысла.

«Я сделал радостное открытие, что десять минут искреннего смеха живота обладают анестезирующим эффектом и дадут мне как минимум два часа безболезненного сна», — писал Казинс о своей болезни. Журналист принимал большие дозы витамина C внутривенно и запоем смотрел юмористические передачи вроде «Скрытой камеры». Спустя время это возымело эффект: болезнь отступила. Свой опыт излечения Казинс представил в автобиографической работе «Анатомия болезни с точки зрения пациента».

Так Казинс вошел в историю под патетичным прозвищем «человек, который рассмешил смерть». Некоторые современники журналиста выражали скепсис. Врач Флоренс Рудерман спустя год после выхода книги в 1979-м писала, что у Казинса, вероятно, был острый приступ артрита, который медленно, но верно прошел. Однако журналист запомнился всему свету как один из первых адептов гелотерапии — науке о смехе. Считается, что в 60-х годах ее основы заложил стэнфордский профессор, психиатр Уильям Фрай.

Так начала складываться смехотерапия. Она не обзавелась своим методом, но время от времени выступала дополнением к когнитивно-поведенческой (вид психотерапии, работающий с неэффективными паттернами мышления. — Прим. ред.) или арт-терапии (вид психотерапии, работающий с запросом клиента посредством искусства. — Прим. ред.). На приеме у такого специалиста могут зачитывать анекдоты, показывать пациенту комедии, моделировать смешные ситуации и так далее.

Свою лепту в продвижение смехотерапии внес индийский врач Мадана Катария. В 90-х годах он организовал группу помощи, в которой участники рассказывали друг другу анекдоты и делились смешными случаями из жизни. Но группа распалась, и Катария погрузился в физиологические труды. Затем выяснил, что мозг и тело якобы «не различают» естественно и искусственно вызванный смех, щедро реагируя выбросом эндорфинов в обоих случаях. Так появилась хасья-йога, или смехойога, — практика, объединяющая дыхательные техники йоги с растяжкой и стимулированием смеха.

Начать заниматься смехойогой просто, конкретных методов у нее тоже нет. Так, ее амбассадоры предлагают следующие упражнения:

• проведите небольшую разминку — наклоны и упражнения на растяжку. Похлопайте в ладоши на уровне груди, произнесите «хо-хо-хо, ха-ха-ха». Сделайте глубокий вдох, выдохните;
• сделайте «смеховую волну»: наклонитесь к полу, тяните руки к носкам. Потом поднимите руки вверх, повторите те же «ха-ха-ха»;
• попробуйте представить, как смеется то или иное животное или неодушевленный предмет. Для, например, «улыбки льва» можно встать в характерную позу — симхасану, для «смеха курицы» смехом имитировать кудахтанье;
• представьте, что вместо рта у вас — застежка-молния. «Расстегните» ее и посмейтесь, затем резко «застегните». Повторите 3–4 раза.

Обычно желающие смеяться до упаду объединяются в группы и тренируются под руководством наставника. Ограничений полету фантазии в упражнениях смехойоги нет, главное — преодолеть стеснение и там уже захохотать так, что стены будут ходить ходуном.

В фильме «Целитель Адамс» герой Робина Уильямса творит чудеса: заявляется к тяжелобольным детям и смешит, заставляя забыть о боли и одиночестве в больничной палате. Его пример мотивирует тысячи волонтеров по всему миру примерить красные носы. У доктора Адамса есть невыдуманный прототип —американский врач и больничный клоун (да, это такой термин) Патч Адамс. Он, впрочем, раскритиковал фильм в пух и прах за отсутствие глубины и якобы непродуманность образа протагониста.

Но это все детали. Адамс считается родоначальником волонтерской ветви больничной клоунады: он профессиональный врач и считает, что делать добрые дела следует безвозмездно. Патч и его последователи работают с детьми, страдающими тяжелыми физическими или психическими заболеваниями, инфицированными ВИЧ и больными туберкулезом. Коммерциализировал профессию другой больничный клоун — Майкл Кристансен: в 1986 году создал Ассоциацию докторов-клоунов, которые сейчас предоставляют платные услуги в 16 ведущих детских клиниках в США.

В чем заключаются услуги? Находиться на длительном лечении в стационаре морально нелегко, тем более детям. Поэтому больничные клоуны действуют там, где родственники и врачи бессильны: на фоне бесконечных медикаментов и операций помогают маленьким пациентам не только отвлечься, но и социализироваться, готовя для них специальные сценки. Считается, что клоунада в случае с детьми работает по аналогии с психотерапией для взрослых, но сквозь призму игры и смеха. Погруженный в антре ребенок исследует свои чувства и «проговаривает» переживания в шутливой беседе с мимом.

Детьми и клоунами все не ограничивается. Стационарный вариант смехотерапии практикуют в принципе в любом случае, где речь идет о необходимости улучшить больничный микроклимат и снизить эмоциональные издержки, связанные с длительным лечением. Национальный институт рака в США рекомендует смехотерапию людям с тяжелыми заболеваниями для облегчения боли и снятия стресса. Все это, правда, в западных странах, где смех активно исследуют: взять хотя бы британскую Ассоциацию смеха и Ассоциацию прикладного и терапевтического юмора в США.

Но и в России больничные клоуны не бездействуют. Больничную скуку для детей развеивают коллективы «Доктор клоун», «Больничные клоуны» и «Ленздравклоун». Специалистов оттуда можно встретить в хосписах, детских домах и на инклюзивных фестивалях. Им содействуют многочисленные волонтеры, в числе которых есть и студенты — учащиеся Санкт-Петербургского государственного педиатрического медицинского университета с программой «Магическая смехотерапия». Так что у нас все гарантированно впереди.

Но стоит ли игра свеч? На самом простом уровне да: как минимум смех позитивно воздействует на организм. «Смех оказывает влияние как на физиологические, так и на психологические процессы. Известно, что он снижает уровень гормонов стресса, повышает уровень эндорфинов, увеличивает количество Т-лимфоцитов, что положительно влияет на иммунитет, — рассказывает психиатр и невролог клиник DocMed и DocDeti Александр Борисычев. — Также было замечено, что смех может снижать артериальное давление за счет влияния на уровень кортизола и оксида азота, что уменьшает вероятность сердечно-сосудистых заболеваний». А не так давно японские ученые выяснили, что 20-секундный смех по эффективности идентичен трехминутной работе на тренажере.

Борисычев добавляет, что смех благотворно влияет на психику: «Эффекты смеха заключаются в снижении неприятных чувств: тревоги, ненависти, гнева. Он способен облегчить стресс, депрессию, бессонницу, когнитивные нарушения». Его слова подтверждают исследования: считается, что смех позволяет нам чувствовать себя счастливыми и помогает справиться с симптомами стресса. Да и кто из нас не пытался хоть раз в своей жизни «просмеять» неприятную ситуацию, чтобы легче ее пережить?

Об эффективности уже больничной смехотерапии (в том числе клоунады) при терапии негативных психологических состояний в период госпитализации пишут зарубежные исследователи. Так, в 2015 году корейские экспериментаторы измерили уровень тревоги у 60 женщин с раком груди, поделенных на две группы: тех, кто проходил смехотерапию, и тех, кто не проходил. Выяснилось, что показатель был ниже у группы, смехотерапию все-таки прошедшей.

Более сложно дела обстоят со смехойогой. Некоторые исследователи считают, что искусственно вызванный смех бесполезен, что подрывает саму концепцию хайи-йоги. Подтверждающих ее эффективность исследований не существует, также есть проблемы с дизайном возможных исследований. Скептично настроенные специалисты думают, что возникшие доказательства могут в целом соответствовать уровню эффективности любых других поддерживающих групповых занятий

Но одна смехотерапия в поле не воин. «Смехотерапия и смехойога могут служить хорошими дополнительными методами для улучшения общего состояния человека за счет своей доступности и простоты реализации, но не являются на данный момент самостоятельными методами, способными заменить основные виды лечения психических или соматических заболеваний», — резюмирует Александр Борисычев. То есть шутки шутками, а непосредственно работу с недомоганиями лучше делегировать врачам. Они поймут, что с вами. И в случае чего отправят на терапевтический просмотр «Следствие ведут Колобки».