Что такое болезнь Лайма, которой болеют Белла Хадид и другие знаменитости

К осени в российских лесах растет активность клещей, а в обществе — градус ужаса перед болезнями, передаваемыми насекомыми. Нас часто стращают энцефалитом, однако не меньшую опасность несет боррелиоз, или болезнь Лайма. Им (правда, в хронической форме) болеют Белла Хадид и Аврил Лавин, что обеспечивает заболеванию регулярное попадание в новостную повестку. Вместе с экспертами и людьми, переболевшими боррелиозом, рассказываем, что представляет собой болезнь Лайма, почему ее сложно диагностировать и как лечить.

«У меня крутило все суставы, в паху воспалились лимфоузлы, постоянно бросало то в жар, то в холод», — рассказывает писательница Таша Муляр. Весной 2023 года на даче во Владимирской области ее укусил клещ. Позднее выяснилось, что насекомое было переносчиком боррелий — патогенных бактерий, которые являются возбудителями боррелиоза. Недуг известен науке с 1975 года, когда заболевание впервые диагностировали у жителей американского города Олд-Лайм. Отсюда боррелиоз и получил свое второе название — болезнь Лайма.

В России первое заражение было зафиксировано десятилетием позднее. В 1991 году иксодовый клещевой боррелиоз официально включили в государственный список заболеваний. Сегодня, говорит руководитель инфекционного отделения Университетской клиники H-Clinic Данила Коннов, зараженность клещей боррелиями на территории России очень неоднородна. «Проблема в том, что, в отличие от клещевого энцефалита, у боррелиоза нет четкой эндемичности (свойство отдельных болезней существовать в конкретной местности. — Прим. ред.). В нашей стране он распространен повсеместно, в разных районах количество зараженных клещей может быть от 10 до 70%», — объясняет Коннов.

Данила Коннов называет боррелиоз «медленной болезнью». Ее развитие делится на несколько стадий, также существует несколько путей заражения. Если в эпидемиологическую цепочку включены домашние животные — инфицированные коровы, овцы или козы, — употребление их сырого молока (или сыра) может стать причиной развития заболевания. Также в зону риска попадают люди, которые контактируют с клещами голыми руками — давят их, из-за чего боррелии попадают на кожу рук, а оттуда на слизистую или в открытую рану.

Однако такие ситуации встречаются гораздо реже, чем заражение при прямом укусе инфицированного клеща. «Боррелии попадают в место присасывания вместе со слюной клеща и начинают мигрировать в коже», — объясняет инфекционист клиник DocDeti и DocMed Ирина Саматова. На этой стадии (специалисты называют ее эритематозной) инфекционный процесс происходит непосредственно в коже, появляются первые симптомы заражения.

Таша Муляр вспоминает, что спустя 3–4 недели после укуса обнаружила под коленом красную полосу, похожую на ожог крапивой, но не придала ей значения. «Когда пятно начало расти и синеть, я запереживала, что это тромбоз, — рассказывает Муляр. — Врач прописал мазь для вен, от которой становилось хуже и жгло кожу. Пятно росло вширь и через две недели стало опоясывать ногу. Я обратилась к флебологу, который сказал, что это похоже на блуждающую эритему, вызванную укусом клеща».

Блуждающая (или мигрирующая) эритема — единственный клинический признак боррелиоза — представляет из себя покраснение в форме кольца. По словам Данилы Коннова, с момента укуса до ее появления может пройти от трех до тридцати дней. Держится эритема несколько недель, постоянно растет и может достигнуть 60 см. «Далее болезнь переходит в следующую стадию диссеминации, когда боррелии распространяются по организму через кровеносную систему и лимфатические пути», — говорит Коннов.

На втором этапе боррелиоз проявляется разными симптомами: могут появиться температура и слабость, боли в мышцах, увеличиться лимфатические узлы. В некоторых случаях возникает лимфоцитома — воспаление в ушных раковинах, внутри крыльев носа, на половых органах или сосках. Также, по словам Ирины Саматовой, болезнь поражает глаза (развиваются конъюнктивит или кератит), сердечно-сосудистую и нервную системы.

«Поражение нервной системы может проявляться в виде пареза лицевого нерва, сердечно-сосудистой — в виде миокардита, — добавляет Данила Коннов. — Опорно-двигательный аппарат может пострадать от артрита крупных суставов: коленей, локтей, плеч. Если болезнь развивается дальше, то артрит перерастает в тяжелую форму с дистрофическими изменениями суставов. Центральная и периферическая нервные системы также подвергаются тяжелым поражениям».

Другие стадии предлагает Международная ассоциация болезни Лайма и сопутствующих заболеваний (ILADS). По ее версии, существует острая фаза (до трех месяцев), затяжное заболевание (от трех до шести месяцев) и хроническое течение, когда болезнь присутствует более полугода. Хроническая форма болезни Лайма регулярно попадает в новостные заголовки: ею болеют Белла Хадид, ее младший брат Анвар и мать Иоланда.

Именно матриарх семейства стоит на передовой борьбы с хроническим Лаймом — старшая Хадид регулярно выступает на ассоциированных с ним мероприятиях и дает интервью. Среди симптомов Иоланда упоминает потерю памяти, постоянную усталость, боль в суставах и мышцах. Однако главная сложность в борьбе с болезнью, по словам Хадид, заключалась в том, что люди не верили в ее диагноз и существование хронической формы боррелиоза.

Хронический Лайм действительно разделил научное сообщество на два лагеря. Пока представители организации ILADS утверждают, что болезнь реальна и требует огласки, скептически настроенные ученые это опровергают. Многие западные критики хронического боррелиоза называют его «болезнью богатых» из-за дорогостоящего лечения. Например, пациентам прописывают антибиотик Mepron: стоимость прозванного «жидким золотом» препарата стартует с 1000 долларов, но высокая цена еще не гарантирует выздоровление или отсутствие побочек. Судя по отзывам в Сети, у лекарства как минимум неприятный вкус, а его прием не раз провоцировал появление сыпи и уплотнений на коже пациентов.

Вопросы у специалистов вызывает и симптоматика хронического Лайма. Дело в том, что она подходит для ряда других заболеваний. Данила Коннов считает, что хронической формы болезни не существует, но есть постлаймовский синдром, когда симптомы боррелиоза сохраняются после лечения. «Пациенты считают, что не долечились, но боррелий в их организме нет. Исследования также показали, что назначение дополнительной терапии антибиотиками не влияет на течение постлаймовского синдрома, а оставшиеся симптомы нужно лечить уже у профильных врачей: кардиологов, ревматологов, а иногда у психиатров и неврологов», — резюмирует Коннов.

У краснодарца Виктора Морозова болезнь Лайма развивалась постепенно: сначала возникла боль в колене, затем — в нижней части позвоночника. «Через два месяца [после укуса] пропала сила в ногах. Они будто стали отказывать, — вспоминает Виктор. — Жизнь изменилась, у меня постоянно что-то происходило со здоровьем: то ноги слабели, то опоясывающий герпес вылезал».

По словам Морозова, со временем ему стало тяжело работать, но врачи не могли понять, что с ним происходит. Специалисты, к которым он обращался, не заподозрили боррелиоз, поэтому Виктор штудировал научную литературу самостоятельно. «Шесть месяцев мучений вынудили меня найти ответ. Я прочитал много литературы по неврологии и методом исключения сдал анализ на боррелиоз, про который никогда не слышал», — вспоминает собеседник Super.

С одной стороны, трудности постановки диагноза связаны с тем, что единственным специфическим признаком боррелиоза является мигрирующая эритема. Остальные симптомы могут встречаться при других инфекционных, соматических и неврологических заболеваниях. С другой стороны, диагностика упирается в тесты: при инфицировании боррелиями наш организм вырабатывает антитела, анализ на которые обычно сдают при подозрении на болезнь Лайма. Данила Коннов объясняет, что на ранней стадии сдавать кровь на антитела не следует: «При болезни Лайма они вырабатываются поздно, поэтому приходит отрицательный результат. Это может пустить врача по ложному следу».

Но и положительный анализ еще не говорит о боррелиозе: необходимо также проверить специфичность антител, чтобы установить их связь с конкретным патогеном. По словам Коннова, это необходимо, потому что существуют похожие на Лайма заболевания — например, сифилис.

При всех трудностях с диагностикой боррелиоз поддается лечению антибиотиками. Выбор препарата зависит от стадии заболевания и степени поражения внутренних органов. В среднем, по словам Коннова, курс длится от 14 до 28 дней и стоит от 1500 до 5000 рублей. Виктор Морозов отмечает, что кроме продолжительного приема антибиотиков ему помогли нетрадиционные методы — например, пчелоужаливание, — диета для восстановления микрофлоры кишечника и спорт.

Таша Муляр также прошла курс антибиотиков и не замечает никаких последствий перенесенного боррелиоза. Однако с ними столкнулся Виктор Морозов: «[После выздоровления] немного осталось ощущение притупленности в голове, в маленьких закрытых помещениях может пошатывать. Видимо, это результат необратимых повреждений, но, думаю, все восстановится с годами».