Таблетки для ума: что такое ноотропы и работают ли они

Ноотропы проделали головокружительный, но незавидный путь: в СССР использовались в качестве таблеток космонавтов, а сейчас остаются темным пятном в медицине. Респектабельный врач в приличной клинике, узнав о том, что вам назначили ноотропы, скорее всего, презрительно хмыкнет. Как так вышло и чем эти препараты все-таки могут быть полезны? Попробуем разобраться.

Все началось в 1964 году: тогда румынский психолог и химик Корнелиу Джурджа хотел синтезировать средство от укачивания, но неожиданно для себя получил пирацетам — первый в мире ноотроп. Спустя какое-то время выяснилось, что вещество не вполне соответствует заявленным характеристикам, зато обладает любопытным свойством — проясняет мысли и повышает работоспособность. Как и популярные тогда психостимуляторы: амфетамин, метамфетамин и прочие сейчас запрещенные вещества, но без неприятных побочек.

Свое название как группа препаратов ноотропы получили в 70-х годах от того же Джурджи. Он выяснил, что лекарства стабилизируют мембраны клеток центральной нервной системы, поэтому есть смысл применять их при врожденном слабоумии у детей, старческой деменции и восстановления умственных способностей после болезни или травм — в общем, в случаях, когда пациент испытывает определенный когнитивный дефицит.

Несмотря на всю перспективность истории, интерес к ноотропам тогда проявился в основном на территории бывшего социалистического лагеря. В СССР синтезировали, например, ноотропы фенибут и фенотропил: первый в 1975 году вошел в аптечку космонавтов, второй создавали для них намеренно в 1983 году — пытались получить психостимуляторы нового поколения для повышения выносливости без ущерба для точности принятия решений.

Сейчас в положении и широте применения ноотропов в России и на Западе существует драматический разрыв. Многие средства группы зарегистрированы в качестве лекарств и применяются исключительно в России и на территории СНГ, в США же и Западной Европе ноотропы не имеют самостоятельного статуса и продаются преимущественно онлайн в качестве БАДов. С проникновением в российский дискурс мифологемы о доказательной медицине ноотропы стало принято критиковать как средства, не имеющие доказанной эффективности.

Это не лишено оснований, но связано не столько с действием ноотропов, сколько с устоявшейся практикой: российские неврологи действительно выписывают ноотропы в промышленных масштабах по совершенно разным, иногда избыточным поводам. Так, изначально лекарства для лечения нарколепсии и синдрома Альцгеймера, ноотропы внезапно стали включаться в аптечки пациентов, страдающих, например, неврозами, при которых когнитивная дисфункция была не первой проблемой.

Невролог Мария Бронова также подмечает следующий недостаток в назначении ноотропов: «Допустим, к неврологу на прием в большом городе пришла семья, и мы видим задержку в психическом или речевом развитии у ребенка. Мы скажем, что нужны не волшебные таблетки, а профессиональная психолого-педагогическая работа с ребенком. В маленьком городе или деревне такой профессиональной помощи просто нет как класса, поэтому здесь было бы здорово назначить супертаблетку, которая возьмет на себя роль психолога и все разложит в голове ребенка по полочкам». То есть проблема с распространением ноотропов в том, что их часто назначают в качестве препаратов первого выбора, каковыми они не являются, оттягивая с более эффективным лечением.

При этом говорить о том, что ноотропы совсем не применяются в зарубежной практике, нельзя. Например, в США легализован и распространен печально известный препарат аддералл с содержанием амфетамина, который назначают для лечения СДВГ и нарколепсии. Он действует намного мощнее знакомых нам ноотропов, но в России запрещен. Это наводит на мысль, что западная фармакология попросту не нуждается в наших рацетамах и фенотропилах — у нее есть средства действеннее.

Принцип действия классических ноотропов действительно достоверно не изучен. Однако считается, что, предположительно, они воздействуют на нейромедиаторы — угнетают или возбуждают их в зависимости от того, какое действие вещества заявлено. В свою очередь, это ведет к ускорению передачи нервных импульсов в ЦНС, нормализации обменных процессов и усилению циркуляции в мозге. Оттуда предполагаемое улучшение когнитивных функций и памяти.

Не изучена и эффективность ноотропов, что необходимо, чтобы начать назначать их с чистой совестью. Причем коренной проблемой является недостаток исследований: их либо проводили на подозрительно малом количестве человек, либо на животных, либо два разных обзора давали противоречивые результаты. Так было, например, с испытаниями пирацетама на пожилых пациентах с деменцией: в одном метаанализе выяснилось, что убедительный эффект был, но спустя время это опровергли.

В исследовательской среде отношение к ноотропам неоднородное, однако выдерживается статус-кво: нет исследований — нет назначений. Высказываются осторожные мысли о том, что ноотропы в перспективы могут быть полезны. Так, Крис Д'Адамо, директор по исследованиям и образованию в Центре интегративной медицины Университета Мэриленда, считает, что ноотропы могут быть хорошим поддерживающим инструментом при нормализации всех остальных сфер жизни пациента. Однако в целом даже когнитивные процессы человека пока не изучены достаточно, не говоря о средствах, работающих с этими самыми функциями.

Судить о ноотропах в целом также сложно из-за того, что они разнятся по предполагаемой эффективности. Так, например, в одной категории сосуществуют уже упомянутый фенотропил для космонавтов и глицин, эффект от которого в лучшем случае напомнит действие валерьянки. Другое затруднение, с которым может столкнуться обыватель, — мнение о ноотропах как о «таблетке для ума», гарантирующей единоментный «буст» когнитивной активности. Это, конечно, неправда: если ноотропы работают, то с изначальным материалом, сделать пациента умнее они не в силах.

Нейробиолог из Нью-Йоркского университета Николай Кукушкин настаивает, что недостаток исследований ноотропов не стоит воспринимать как однозначную неэффективность препаратов. Проблема в таких случаях обычно кроется в недостатке финансирования: нет крупных фармакалогических компаний, которым было бы выгодно исследование эффективности лекарства. В 1960-х годах историк и философ науки Томас Кун предположил, что наука работает в парадигмах: объективность научного знания целиком зависит от социально-политического контекста, а исследования проводятся для того, чтобы подкрепить уже господствующую точку зрения. Так что, может быть, у ноотропов все еще впереди, просто нужна научная революция.

Невролог Александр Ванигасурия (АО «К+31») считает, что сама идея ноотропов — это что-то «из мира желаний и надежд, волшебных пуль и пилюль», «мол, наш мозг работает плохо, но сейчас мы в него что-то дольем, и он заработает хорошо. Однако причин его плохой работы может быть две: либо он физически структурно поврежден, старается восстановиться, и нужно создать оптимальные для этого условия. Либо мозг эксплуатировали так, что он приспособительно перешел в режим работы, который теперь вам не нравится. Тогда нужно дать ему восстановиться и узнать, как же его правильно использовать. Это и про образ жизни (рациональное питание, физическая нагрузка, ночной сон), и про психотерапию (как эффективно и безопасно думать)».

То есть состояний, при терапии которых были бы необходимы ноотропы, не существует, а в незапущенных случаях, по мнению Ванигасурии, все можно решить регуляцией бытовых привычек. Более того, добавляет Александр, если ноотропы и влияют как-то на организм (даже позитивно), не доказано, что они способствуют лечению чего бы то ни было. Да и в целом медикаментозная терапия не панацея: «Препарат жить не научит и счастья в жизни не прибавит. Не основная задача — взбодрить человека, успокоить и усыпить его. Нужно разобраться, куда уходят все силы, что за напряжение, откуда оно взялось, что за привычки, как жить иначе».

Сейчас в России ноотропы применяются в основном в дополнение к основной медикаментозной терапии при тяжелых неврологических состояниях (инсультах или травмах) и терапии деменции. Еще не изобретено лекарство от болезни Альцгеймера, поэтому вещества робко используют и тут — все же доказано, что ноотропы, содержащие ингибиторы холинэстеразы, временно улучшают когнитивные функции. Есть и прослойка людей, принимающих ноотропы в качестве «таблеток для ума». Часто это студенты перед сессиями или люди, которым нужно выполнить большой объем работы за короткий срок. Поскольку ноотропы считаются относительно безопасными, порицать их не принято.

Вместе с тем время от времени появляются перспективные исследования, касающиеся ноотропов. Так, например, японские ученые изучили действие ежовика гребенчатого, натурального ноотропа, которому любят приписывать чудодейственные свойства. Выяснилось, что при регулярном применении он улучшает способность мыслить пациентов 50–80 лет с неврологическими нарушениями. Также многообещающий L-теанин, который содержится в черном и зеленом чаях: при употреблении вместе с кофеином он улучшает память и повышает работоспособность.

Некоторые неврологи уповают на дальнейшее изучение ноотропов при терапии нейродегенеративных состояний. Мы тоже любопытствуем и ждем. А пока правильно спим и питаемся, что, как известно, для улучшения когнитивных функций небесполезно.