Иван Грозный — Канье Уэст, Екатерина II — Ким Кардашьян: кем из селебрити были бы российские монархи, если бы они жили сегодня

История началась не вчера: до Ким Кардашьян и Канье Уэста на умонастроения масс влияли высокопоставленные особы. Институт селебрити тогда еще не появился: если какой-то смельчак и возникал, то отправлялся на плаху — нечего конкурировать с голубой кровью! В светских кругах вращались вельможи, чья жизнь целиком состояла из развлечений: потрястись в карете, повальсировать с кузиной и в сотый раз обсудить пятьдесят видов рюшечек на камзоле. В общем, современные звезды смотрелись бы при дворе органично. Редакция Super пошла ва-банк: вместе с историком Вадимом Лобановым мы решили, кто из звездных инфлюенсеров какой монарх и почему.

Канье — признанный enfant terriblе пантеона звезд. Достаточно вспомнить его президентские амбиции и кавалькаду православных икон в Твиттере (запрещен в РФ). Когда от Канье не дергается глаз, он вызывает сочувствие: как известно, мятежный рэпер страдает от биполярного расстройства. Что-то похожее было и у Ивана Грозного (хотя многие специалисты вменяют ему параноидальную шизофрению) — известный дореволюционный историк Ключевский отмечает, например, крайне низкую стрессоустойчивость царя. Тот любил навести шороху. Однажды царь благодушно щебетал с пастором из завоеванного ливонского города Кокенгузена, а потом как ударит его хлыстом по голове! Тогда выяснилось, что пастор неосторожно сравнил апостола Павла с Мартином Лютером, что вывело царя из себя. Поделом пастору — и правда, Лютер с апостолом рядом не валялся. В другой раз Грозный велел покромсать присланного ему из Персии слона за то, что слон не встал перед ним на колени. Короче, сплошные шум и ярость, и это мы еще не обсудили опричнину.

Екатерина II родилась в скромной обстановке семьи прусского генерала и росла задирой. По ходу взросления к этому прибавилась мысль о том, что в жизни стоит полагаться только на себя — произошел self-made woman moment. Но, как мы знаем, по ночам плачет та, что идет по жизни смеясь: в случае Екатерины это сочеталось с постоянной оглядкой на окружающих и навязчивым стремлением транслировать свою жизнь вовне. Что-то похожее происходило и с Ким: одно время она терялась в тени звездной подружки Пэрис Хилтон и никак не заявляла о себе. Все изменилось с началом шоу Keeping Up With The Kardashians, которое, вероятно, сильно сказалось на поведенческих паттернах будущей иконы стиля. Биографию Ким благодарные почитатели напишут чуть позже, а пока заметим: наших героинь объединяет многое — бурлящая амурная жизнь (чего стоит калейдоскоп всех фаворитов Екатерины), любовь к роскоши (если к ее атрибутам можно отнести дементорский лук Ким с прошлогоднего Met Gala) и повсеместное — теперь уже — пускание пыли в глаза.

Когда-то Пэрис прославилась как it-girl — то есть как человек, который знаменит только тем, что знаменит. Это сейчас есть соцсети, а в нулевые такое было в новинку! В чем только Пэрис себя не пробовала: актерство, моделинг, музыка и бизнес — в общем, человек эпохи Возрождения. Особую народную любовь снискало реалити-шоу «Простая жизнь» — там модная штучка делила кров с работягами из Арканзаса. Тут они с Анной Иоанновной идут ноздря в ноздрю: обе — светские львицы и наследницы империй, пусть и в случае Пэрис это папина империя отелей. Какой Пэрис человек, знать мы, конечно, доподлинно не можем. В любом случае пересуды с досужими кумушками и внушительный объем компромата формируют устойчивый образ, так похожий на то, что мы знаем об императрице Анне. Но есть и любопытное отличие: императрица Анна, помимо всего прочего, очень любила придворных скоморохов. А вот питает ли Пэрис чувства к шутовским забавам, неясно: может, ей стоит приглядеться к медвежатникам и кукольникам?

Про Петра Великого сказано очень много, а про Моргенштерна — еще больше. Петр, пожалуй, был самым мощным трендсеттером среди монархов: именно он окончательно и бесповоротно сформировал безбородый облик бояр. Решение было настолько популярным, что к бородам вернулись только с появлением в России барбершопов — и не без некоторой опаски. Так, Петр проложил России путь от премодерна к модерну, а Алишер — от модерна к постмодерну: короче, повел народ за собой. Еще оба отличаются высоким уровнем внутренней независимости (доказательство — три шестерки на лице Алишера) и простотой манер: об этом свойстве Петра ходило много легенд — как тот, например, не брезговал плотничать в компании рабочих людей. Оба тянутся к западным странам — впрочем, Моргенштерну испытание чужбиной только предстоит. Ну, какие вам еще нужны доказательства?

Помните недавний фильм Netflix про пройдоху из Тиндера? По сюжету (и в жизни) повеса кружил головы одиноким девушкам, представляясь наследником алмазного магната. Затем под случайным предлогом вынуждал их брать кредиты, покупать дорогие вещи и вообще всячески спускать деньги — на себя любимого, разумеется. В конечном счете дамы оставались у разбитого корыта. И с разбитым сердцем. Самое интересное: выходя из тюрьмы, тиндер-свиндлер продолжал действовать по отточенным лекалам. Тут мистер Леваев не одинок: у израильского проныры был наш — отечественный прототип — Лжедмитрий I. Это первый из всех самозванцев, претендовавших на место сына Ивана Грозного во времена Смуты. Все, правда, кончилось менее удачно, чем у Саймона: Лжедмитрия убили бояре-заговорщики (тогда еще бородатые). Кажется, все великие комбинаторы во все времена имели одну психологическую прошивку. Историки приписывают Лжедмитрию хвастовство, эксцентричность и коммуникабельность — конечно, как бы он смог заставить всех думать, что он царь, если бы был мямлей?

*Признан в РФ иностранным агентом