Царь тусовок: рассказываем про вечеринки Петра I, которые нынешним звездам и не снились

Не только селебрити могут быть похожи на правителей, но и наоборот. Яркий тому пример — Петр Первый: царь просто обожал вечеринки и постоянно изощрялся с их концепциями. Вместе с историком Вадимом Лобановым Super вспомнил худшие идеи монарха и на их основе составили список вредных советов для тусовщиков. Не повторять в домашних условиях!

Сначала освежим школьные знания: помните знаменитые потешные войска? Так вот, Петр пошел дальше. Еще в молодости он основал так называемый Всешутейший, всепьянейший и сумасброднейший собор — шутовское собрание «для своих». Мероприятие носило пародийный характер: в искрометных перформансах император с друзьями высмеивали церковные обряды и напивались до положения риз.

Всешутейший собор был калькой с протестантских праздников. Старорусские же развлечения вгоняли Петра в тоску с детства: мысль о целомудренном общении с угрюмыми боярами угнетала. Во время взросления в московской Немецкой слободе он пристрастился к гуляниям, которые сильно отличались от старорусских: в них обязательно были попойки, разврат, содом и гоморра.

В общем, зрелище было веселое и одновременно страшное — размаху бы позавидовали самые отпетые звездные тусовщики. Собор традиционно открывался вопросом: «Пиешь ли?» — это была пародия на классический церковный вопрос: «Веруешь ли?» Собором верховодил всешутейший князь-папа, которого выбирали из членов собора голосованием за закрытыми дверями. На Вербное воскресенье, чтобы позлить всех православных в канун подготовки к Пасхе, его сажали на верблюда и отправляли в самый разбитной кабак, а при переизбрании голым проносили в гигантском резервуаре с горячительным. В общем, настоящая вакханалия — лучше не пытаться повторить, даже если это не заденет ничьи чувства.

Все каноны старательно перекладывали на нецензурный лад: все члены собора носили непечатные прозвища и практиковали ритуалы, чьи названия были переиначены. Вместо церковных песен запевали похабные частушки. Вообще, русский мат был официальным языком праздника: например, брат царицы Марфы Матфеевны Андрей Апраксин (или Андрей Бесящий) имел прозвище Починих** Опраксин.

Несмотря на контркультурность мероприятия, царь обычно нисколько не скрывал факт празднества — напротив, в дни попоек город буквально сотрясался от соборных кавалькад. Члены собора нередко передвигались на упряжках, запряженных свиньями, медведями или козлами. Или верхом на ослах и волах. Обычно это было пародией на христианское шествие на осляти — ритуал, символизирующий въезд Иисуса на осле в Иерусалим. В общем, повторять тоже не рекомендуется, если не хотите на ночь глядя оказаться черт-те где или ненароком заехать в канаву.

Как-то раз учитель Петра Великого Никита Зотов захмелел до невменяемого состояния. На тот момент ему было 70 лет: остроумные собутыльники Зотова решили, что тому непременно стоит жениться на молодой вдове Анне Еремеевне Пашковой. Церемонию сопроводили по-царски: после всех формальностей молодоженов повели к огромной деревянной пирамиде, стоявшей перед зданием Сената. Там располагалось ложе новобрачных — в окружении причудливых графинов с водкой, выполненных в форме, кхм, гениталий. Зотов не выдержал активного темпа попоек и умер через два года, а овдовевшую Пашкову снова выдали замуж, не спросив ее разрешения. Без комментариев.

Собор приводил в содрогание как сторонних наблюдателей из простого люда, так и потенциальных участников соборных оргий — скромных православных вельмож. Все было не так радужно, как могло показаться: нередко Петр использовал пьянки в личных целях, заставляя резидентов собора унижаться перед ним. Бывало, что все кончалось совсем трагично: организмы пожилых бояр просто не выдерживали обильных возлияний — те умирали в конце попоек. Так точно не делайте, если не хотите растерять всех друзей.